АЛИМПИЙ (XI в.) - древнейший русский иконописец. Имя упоминается в Киево-Печерском патерике, в главе «О преподобном Спиридоне просвирнике и об Алимпии иконописце». (Киево-Печерский патерик 1980) . Здесь говорится, что Алимпий был отдан родителями учиться иконописанию при князе Всеволоде Ярославиче (1078–1098) и при игумене Никоне (1078–1088). Учился у греческих иконописцев из Константинополя, которые расписывали Печерскую церковь (построена в 1073–1078 гг.). Когда кончили расписывать церковь, Алимпий принял пострижение. Это было еще при Никоне. Согласно патерику, Алимпий «добре извык хитрости иконней, иконы писати хитр бе зело». Писал иконы игумену и всей братии бесплатно, поновлял обветшавшие иконы. Заработанное делил на три части: одну тратил на иконы, другую раздавал нищим, а третью брал на свои нужды. Был поставлен священником.

Патерик рассказывает о чудесах Алимпия: однажды он исцелил человека иконными красками; ангел помог ему написать икону Успения Богородицы; несколько икон было написано вмешательством божественной силы. Во время пожара, когда сгорел весь Подол, иконы Алимпия остались целы. Одна из них была позднее перенесена Владимиром Мономахом в Ростов, в построенную им церковь. Автор утверждает, что видел эту икону; при нем та церковь рухнула, икона сохранилась и была перенесена в деревянную церковь, та сгорела, но на иконе не осталось признаков огня.

Основываясь на рассказе патерика, ростовское предание считало иконой Алимпия находившуюся в Успенском соборе Ростова икону Богоматери Владимирской . Эта дошедшая до нашего времени икона оказалась произведением к. XVII в. (Мельник 1993) . Предположение, что эта икона является списком иконы Алимпия также не может быть принято (Сазонов 1995) . Д. В. Айналов, а вслед за ним некоторые другие исследователи, считали иконой Алимпия икону «Богоматерь Великая Панагия », происходящую из Ярославля. В настоящее время большинство специалистов считают ее произведением 1-й трети XIII в. (ГТГ. Каталог 1995) . Алимпию приписывались и некоторые другие иконы без всяких на то оснований.

В некоторых поздних источниках сообщается точная дата смерти Алимпия - 17 августа 1114 г. Она является вымышленной (Сазонов 1995) . Возможно, что упоминаемый в патерике пожар может быть связан с пожаром, о котором сообщают летописи под 1114 г. Однако из текста неясно, был ли жив Алимпий в это время. Мощи Алимпия находятся в Киево-Печерской лавре, в пещере.

Библиография:

Киево-Печерский патерик // ПЛДР. XII в. М., 1980:313–626, 692–704; Карамзин 2:примеч. 158; 3:130; Сахаров 1849:12–14; Ровинский 1856:128; Словарь исторический о святых 1862:16–17; Собко 1893:123–126; Успенский А. И. Очерки по истории русского искусства. Т. 1: Русская живопись до XV века включительно. М., 1910:3–8; Мельник А. Г. К атрибуции двух икон из собрания ростовского музея // История и культура Ростовской земли. 1992. Ростов, 1993:212–214; Государственная Третьяковская галерея: Каталог собрания. Т. 1: Древнерусское искусство X – начала XV века. М., 1995. Кат. 15; Сазонов С. В. Алимпий Печерский и икона «Богоматерь Владимирская» из Ростовского Успенского собора // Сообщения Ростовского музея. VIII. Ярославль, 1995:63–75.

Расшифровка сокращений в библиографическом списке:

• ПЛДР = Памятники литературы Древней Руси
• Карамзин = Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 1–12. М., 1988. Репринт издания 1842–1844 гг.
• Сахаров 1849 = Сахаров И. Исследования о русском иконописании. Кн. 2. М., 1849.
• Ровинский 1856 = Ровинский Д. А. История русских школ иконописания до конца XVII века // Записки Императорского Археологического общества. Т. 8. СПб., 1856.
• Собко 1893 = Собко Н. П. Словарь русских художников, зодчих, рисовальщиков, граверов, литографов, медальеров, мозаичистов, иконописцев, литейщиков, чеканщиков, сканщиков и проч. С древнейших времен до наших дней (XI–XIX вв.) / Сост. на основании летописей, архивных документов, автобиографических заметок и печатных материалов Н. П. Собко (с 1867 по 1892 г. включит.). Т. 1. Вып. 1. СПб., 1893.

Алипий Печерский (+ ок. 1114), иконописец, иеромонах, преподобный. Память 30 августа (17 августа), в Соборе преподобных отцов Киево-Печерских Ближних пещер и в Соборе всех преподобных отцов Киево-Печерских.

Алипий Печерский был одним из первых и лучших русских иконописцев, постриженник преподобного Никона (U 1088 г.; память 23 марта/5 апреля), с молодых лет подвизался в Киево-Печерском монастыре. Иконописанию он учился у греческих мастеров, которые расписывали Печерскую церковь. Св. Алипий был очевидцем дивного чуда: когда иконописцы украшали живописью алтарь, то в нем сама собой изобразилась икона Пресвятой Богородицы; при этом икона блистала ярче солнца, потом из уст Пречистой Богородицы вылетел голубь, который, полетав долгое время по церкви, влетел в уста Спасителя, изображенного на иконе, находящейся в верхней части церкви.

Преподобный Алипий писал иконы даром и если узнавал, что в какой-нибудь церкви иконы обветшали, брал их к себе и поправлял безвозмездно. Святой никогда не был праздным и оставлял иконописание только ради Божественной службы. Он был посвящен в сан иеромонаха. Святой Алипий был известен даром чудотворений еще при жизни. Преподобный исцелил киевлянина, страдавшей проказой, помазав раны больного красками. Много икон, написанных преподобным прославились как чудотворные. Известны некоторые случаи, когда Ангелы Божии помогали ему писать иконы. Один киевлянин, построив церковь, поручив двум инокам заказать для нее иконы. Иноки утаили деньги и ничего не сказали преподобному Алипию. Прождав долгое время, киевлянин обратился с жалобой к игумену на преподобного, и тут только обнаружилось, что святой ничего не слышал о заказе. Когда принесли доски, данные заказчиком, оказалось, что на них уже написаны прекрасные лики. Когда сгорела для них построенная церковь, то иконы остались целыми. В другой раз Ангел написал икону в честь Успения Пресвятой Богородицы, когда святой лежал в предсмертной болезни. Тот же Ангел принял душу преподобного Алипия, который скончался в 1114 г. и был погребен в Ближних пещерах.

Канон преподобному Алипию Печерскому

Тропарь

Зраки изобразуя святых на дщицах, сих благодеяния спешно, яко искусен художник, всехвальне Алипие, написовал еси на скрижалех твоего сердца и сего ради, аки образ, благолепне украшен, священства благодатию, аки златом, обложился еси от Христа Бога и Спаса душ наших.

Канон

глас 8-й

Песнь 1

Ирмос: Песнь возслем, людие, чудному Богу нашему, свободившему Израиля от работы, песнь победную поюще и вопиюще, поим Тебе, Единому Владыце.
Припев:
Песнь возслати подаждь, Христе, помощь свыше рабом Твоим, да принесем от теплыя любве хваление в памяти угодника Твоего Тебе, Единому Владыце.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Благодати умножившейся, процветаше вера, и умножашеся полк преподобных на горе Печерстей, имже сообщник в житии хотя быти преподобный, прииде послужити Единому Христу и Владыце.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
От юности твоея вдался еси родители своими, преподобне, в научение иконнаго писания, емуже усердно прилежа, написовал еси в сердце своем целомудрие и чистоту, яко от обоих был еси раб своему Владыце.
Слава: Чудное твое послушание дивнаго тя чудесе зрителя показа, отче, видел бо еси образ Владычицы, изображен нерукотворенне, и, от сего видения большею любовию к богомыслию разгоревся, сердце свое уготовлял еси, аки скрижаль, к написанию памяти о Христе Владыце.
И ныне: Скрижале, имущая Духом Святым написанный несказанно Образ Ипостаси Отчия, мое злообразие, Мати Дево, во благообразие благих деяний претвори, да отныне уготовлюся послужити Христу, Богу моему и Владыце.

Песнь 3

Ирмос: Нест ь свят, яко Господь, и несть праведен, яко Бог наш, Егоже поет вся тварь: несть праведен, паче Тебе, Господи.

Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Несть Тебе подобен в бозех, Христе, действом бо Твоего Пресвятаго Духа изобразил еси икону Матере Твоея нерукотворенне, и бысть чудо велие, емуже самовидец бе преподобный Твой, Господи.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Иже чудеса действоваше, Тойжде излете от уст иконы нерукотворенныя во образе голубинем, Егоже видев облетающа внутрь церкве, преподобный Твой, Христе, вся презре и ничтоже в мире сем возлюби, паче Тебе, Господи.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Образ славы Божия видев, преподобне, абие изменил еси мирский образ, быв черноризец, добре написуя добродетели изображение, еже и нам вообрази теплыми молитвами твоими.
Слава: От иконнаго художества своего, отче, навыкл еси духовныя детели воображати, добре бо убелив свиток сердца своего слезными потоки, написал еси памяти о Бозе помышление.
И ныне: Радуйся, свитче, Богоневестная Дево, на Немже перстом Божиим написася Отчее Слово, напиши на свитце сердца моего память Страшнаго суда и грядущими мучении удержи е от злых, молюся.

Господи, помилуй (трижды).

Седален

глас 4-й

Божия славы зрителя и иконнаго делателя премудра, кто с нами песньми тя не восхвалит, преподобне, видел бо еси от части чувственне Святаго Духа, – ныне же, предстоя Вышняго Престолу, не зерцалом, но лицем к лицу присносущную зриши славу Божию, еяже и мы да причастимся, отче Алипие, молитвами твоими.
Слава, и ныне: Предстательнице Святей Троице, предстани нам скоро, в днешний день собравшимся в храме Твоем пречестнем, и даждь славу преподобных Твоих зрети славящим Тя, Дево, молитвами Твоими.

Песнь 4

Ирмос: Из горы приосененныя, Слове, пророк, единыя Богородицы, хотяща воплотитися Боговидно усмотри и со страхом славословяше силу Твою.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Из горы призвал еси вслед Тебе тещи преподобнаго Твоего, Христе, тойже, мирския молвы отвергся, всею душею приложися Тебе и во уме изображаше присно силу Твою.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Яко светлая звезда, возсиял еси, отче, на горе Печерстей, добродетели бо от тебе, яко лучи, прострошася, блаженне, и освещают днесь тя величающих, темже и мы прославляем благодать твою.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Не мзды ради, но ревностию движим, прилежал еси делу своему и от сего во благолепие нещадно раздавал еси церквам Божиим, яко да вси, зряще на иконы твоя, в любовь Божию сердца своя обращают.
Слава: Добр делатель явился еси, блаженне, винограда Христова, яко свойственно Тебе со апостолом глаголати: не туне хлеб ядох, ибо руце мои мне и инем послужисте, темже приял еси от Бога динар и с благими рабы славу присносущную зриши.
И ныне: От чистаго сокровища чрева Твоего Динар явившая миру, искупила еси тем всех от первороднаго долга, Мати Божия, к Тебе прибегаю, искупи мя от мысленных заимодавец, да присно славлю благость Твою.

Песнь 5

Ирмос: Утренююще, вопием Ти: Господи, спаси ны, Ты бо еси Бог наш, разве Тебе, иного не вемы.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Утренюющих славословием к тебе от уныния возстави, отче, и от мрачных дел к свету богоразумия молитвами твоими возведи умы наша, скораго бо тебе на помощь поспешника знаем.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
От дела руку твоею, отче, в честь Единаго Бога в тричастное отлучал еси разделение: иконному требованию, в монастырское делание и в милостыню нищим, и сим стяжал еси лучшее, присножелаемое рая селение.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
День ручным деланием, нощь же бдением, молитвою и поклонением провождал еси всегда, блаженне, и тако, возложив руку на рало, управлен был еси в Царство Божие. Тамо помяни и нас ходатайством твоим к Богу.
Слава: Возсия солнце и виде твоя труды, святе, ибо смирение, нестяжание, чистоту, терпение, пост любовию ко всем растворял еси, и сим восхождением возшел еси на высоту богомыслия и Небеснаго дарования сподобился еси.
И ныне: Утро мысленное, произведшая в мир великое Солнце, озари наш ум и сердце и сыны Свету покажи ны, молимтися, Безневестная Дево, Ты бо еси просвещение и упование наше.

Песнь 6

Ирмос: Ризу мне подаждь светлу, одеяйся светом, яко ризою, Многомилостиве Христе Боже наш.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Ризу ангельскаго образа украсив шарами иноческих трудов, возшел еси на высокий степень священства советом наставника своего и, на том стоя, аки светило, светом твоих дел многих просветил еси.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Ризу Крещения окалявшему мне греха калом, даждь умиление, святе, молитвами твоими, да в нем испиру и чист явлюся лицу Божию: се бо предстою, песнословя хвалу твою бренными устнами.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Одежду священства приемь, по подобию Великаго Архиерея, Сына Божия, вшел еси, отче, во внутренняя завесы, приносити жертву Пожершемуся за грех всего мира, твоими молитвами ныне, аки жертвою, и о нас, святе, Творца умилостиви.
Слава: Одеян сый одеждею священства, больших дарований сподобился еси, яко и одеянных прокажением молитвами твоими исцелил еси, и нас, мысленне недугующих, сими исцели, молимтися, преблаженне.
И ныне: Уязвивших нас грехолюбия стрелою, уязви, Пречистая Дево, и побегнут, студом поражени, демонския полки, Ты бо еси бесом струп неисцельный.

Господи, помилуй (трижды). Слава, и ныне:

Кондак

глас 2-й

От юности Божественное в себе имея начертание, вдан был еси в научение иконнаго писания; и внегда небеси подобная Богородицы писашеся церковь, ты таможде пособствовал и видел еси Духа Святаго осияние, от Негоже приял еси чудес действо, яко иконы твоя чудотворяху, тем тя чтим и ублажаем, чудне Алипие.

Песнь 7

Ирмос: Отроцы еврейстии в пещи попраша пламень дерзновенно и на росу огнь преложиша, вопиюще: благословен еси, Господи Боже, во веки.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Детски играюща сумнением в вере праведно казнь Божия постиже, покры бо проказа лице его, сего ты, отче, исцелил еси и отыде, поя: благословен Бог отец наших.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Исповедавшему грех неверствия своего первее приложил еси, блаженне, покаяния пластырь, и, души исцелевшей, исцеле и лице помазанием вап твоих, и той о тебе воспет: благословен Бог отец наших.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Иже первее обоняния грехом острупився, по совету диаволю отчаяся спасения надежды. Се той паки, твоим, святе, учением к Богу обратився, исцелен бысть и, избыв обоих струпов, воззва: благословен Бог отец наших.
Слава: Твоим, преподобне, дивящеся чудесем многим, взываем согласно: радуйся, Елисее новый, неверующаго исцеливый от проказы, яко Неемана, и о тебе песнь отроческую воспет: благословен Бог отец наших.
И ныне: Безобразие души моея кто исправит, аще не Ты, Мати Божия, шарами благости Твоей тоя лице в благообразие претвориши? И, благолепие прием, воспою: радуйся, Образующая живописательне человеческий образ.

Песнь 8

Ирмос: На горе святей прославльшася и в купине огнем Приснодевы Моисеови тайну явльшаго, Господа пойте и превозносите во вся веки.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Яви тя, отче, всех Создатель на горе Печерстей доброцветущее ко исцелению древо, плоды бо твоих молитв всем к тебе приходящим подавал еси исцеление неоскудно, и отхождаху здравы, превозносяще Господа во веки.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Незлобие сердца твоего не лиши тя, преподобне, великих дарований, никогдаже бо огорчился еси на оскорбляющих тя, ниже воздал еси зло за зло, тем и прослави тя Христос зде и тамо во веки.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Сребролюбия омраченнии тьмою обличаху тя пред человеки, но Бог изведе, яко свет, правду твою и незлобие твое, яко полудне, ископавшии же тебе яму впадоша в ню, и студ их поминают вси во веки.
Слава: Седми даровании действуяй в Троице Единый Боже, изобразитися седмим иконам повелел еси нерукотворенне и явил еси преподобнаго, имущаго седмь Параклита Твоего даров, сия и нам подаждь, Всещедрый Царю, да превозносим Тя во веки.
И ныне: От всех дарований приемшая истканную ризу, рясны златыми одеяна предстала еси Троице Живоначальней. Стани убо, воздевши пречистеи руце Твои, и о нас, благотворения обнаженных, помолися, Ты бо еси, Пренепорочная, покрывающая грехи наша.

Песнь 9

Ирмос: Тя, Неискусобрачную Матерь Бога Вышняго, Тя, паче ума рождшую словом воистинну Бога, вышшую пречистых Сил, немолчными славословлении величаем.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Тя, отче, прославляющаго, прослави Бог, яко твоего писания иконам никогдаже огнь одолеваше, но пребываху целы от пожара невредимы, яже чудодеющия видяще, о тебе немолчно славословлении Христа величаем.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Отвсюду стекахуся людие видети преславное чудо, яко вся иныя пояде пламень огненный, твоегоже писания икон никакоже вреди. Еже и мы, слышаще чудодействующаго в тебе Бога, славословлении величаем.
Преподобне отче наш Алипие, моли Бога о нас.
Хранил еси незлобие и видел еси правоту, житие свое провождая во всяцей святыни, темже отвсюду Бог тя прославляше и изымаше от всякия напасти; сея и нас избави твоими молитвами, святе, да выну тя песньми величаем.
Слава: Радуется град Ростов, содержай икону, манием Божиим написану, и яко многоценным сокровищем искупуется от всех страстей, юже лобызающе, поминает, колико Бог действоваше тобою, блаженне. Сие чудодействие и мы днесь чтуще, удивляемся и славословлении величаем.
И ныне: Столп крепости имущие Тя, раби Твои, Богородице Дево, от лица враг наших гоними, к Тебе прибегаем и, припадающе, молимся: сохраняй нас, в бедах сущих, Ты бо еси столп нам крепок от лица вражия и стена необорима.

Преподобный Алипий Печерский - киевский чудотворец, первый древнерусский иконописец, известный по имени. Считается родоначальником русского религиозного искусства. Родился предположительно в Киеве около 1065 или 1070 г. С юных лет подвизался в Киево-Печерском монастыре. Принял монашеский постриг при игумене Никоне, позднее за свою подвижническую жизнь был посвящен в сан пресвитера. Иконописанию учился у греческих мастеров, расписывавших в 1083 г. «Великую печерскую церковь» - Успенский собор. Во время проведения работ стал свидетелем чуда: образ Богоматери «сам вообразися» в алтаре церкви, и из пречистых Ее уст вылетел голубь, который влетел потом в уста Богомладенца. Преподобный славился своим нестяжанием. Писал безвозмездно иконы не только для монастырской братии, но и для прихожан, обновлял ветхие образа в приходских храмах. Достиг высокого мастерства - среди киевских иконописцев не было равного ему. Обладал даром чудотворения. Так, он исцелил прокаженного, помазав его раны своими красками. В Киево-Печерском патерике упоминается о нескольких случаях, когда писать святые образа ему помогали ангелы. В частности, незадолго до его смерти ангел написал за него икону в честь Успения Пресвятой Богородицы. Скончался преподобный Алипий вскоре после 15 августа около 1114 г. Мощи его почивают в Ближних пещерах Киево-Печерской лавры.
Жизнь и деяния св. Алипия - редкостный подвиг. Он обладал неповторимым самобытным талантом. Многие украшавшие древние наши храмы иконы этого великого мастера прославились как чудотворные, и перед ними возносились к Богу самые теплые, самые проникновенные молитвы. К сожалению, достоверные произведения его не сохранились. В Патерике названы пять икон деисусного чина и две местные, предназначавшиеся для киевских церквей. Одна из них, местная икона Богородицы, уцелевшая в огне после большого пожара в Киеве (вероятно, в 1124 г.), по приказу князя Владимира Мономаха была перенесена в Ростов для построенного им здесь храма. Ее отождествляли с иконой Божией Матери «Великая Панагия» (Оранта), которая в настоящее время датируется XIII в. Предание приписывает св. Алипию еще две чудотворные иконы: «Свенскую» - образ Богоматери с предстоящими Ей преподобными Антонием и Феодосием Печерскими - из Свенского монастыря, прославившуюся при защите Брянска от нашествия французов в 1812 г., и «Предста Царица» из иконостаса Успенского собора в Московском Кремле (хотя ее считают списком, сделанным два века спустя). «Свенская» и «Великая Панагия» находятся сейчас в экспозиции Третьяковской галереи. Эти иконы относятся к наиболее ценным памятникам древнерусского искусства и одновременно являются великой святыней для всех православных христиан.

Луч солнца скользнул по мозаике, и от разноцветных кусочков смальты полилось радужное сияние. И белый голубь, неизвестно откуда появившийся в храме, закружился в по­токе этого света. И разом стихли шумные греческие моза­ичисты, глядя на сверкающий Лик Пречистой, и худощавый мальчишка-подмастерье завороженно смотрел на это незем­ное торжество цвета и света...

В Ближних пещерах древней Киево-Печерской лавры покоятся мощи преподобного Алипия (по другому - Алимпия), которого по праву считают родоначальником всех русских иконописцев. И хотя до настоящего времени не дошла ни одна из икон, о которой с полной достоверностью можно сказать, что она принадлежит кисти преподобного, жизнь и служение Алипия являются образцом для всех пос­ледующих поколений изографов. Отроком он помогал греческим изогра­фам готовить мозаичные плиточки и расти­рать краски, юношей писал палаты и одеж­ды, а когда стал взрослым - ему доверили писать лики. И он, инок Печерской обите­ли, умудренный опытом мастер, понял, что не это самое главное в его жизни. Что икон­ное письмо - только послушание, а мо­нашеское делание, молитва за стражду­щих - истинный смысл его земного сущес­твования. Достоверных исторических сведений о жизни преподобного Алипия не сохрани­лось. «Житие преподобного Алипия, ико­нописца печерского, в Ближних пещерах почивающего», со­ставленное святителем Димитрием Ростовским, и «Киево-Печерский патерик» в большинстве основаны на устных источниках о первом русском иконописце.

Известно, что отроком он был отдан родителями для «на­учения иконного воображения» к византийским мастерам, которые были приглашены для работ в киевских храмах. Там «учася мастером своим помогаше» Алипий постигал основы иконописного ремесла. Затем, приняв постриг, до конца сво­их дней «писал иконы даром. Если узнавал, что в какой-нибудь церкви иконы обветшали, брал их к себе и поправлял безмездно. Если же случалось, что ему платили за труд, пре­подобный одну часть тратил на приобретение материалов для иконописания, вторую раздавал нищим и лишь третью остав­лял себе. Так делал он всегда, не давая себе покоя ни днем, ни ночью; ибо ночью пребывал во бдении, творя молитвы и пок­лоны; когда же наступал день, он со всяким смирением, нестя­жанием, чистотою, терпением, постом, любовью, богомыслием принимался за рукоделие. Преподобный Алипий никогда не был праздным и оставлял иконописание только ради Божест­венной службы» (из жития преподобного Алипия).

Согласно «Киево-Печерскому патерику», иноческий по­стриг преподобный принял при игумене Никоне, который позднее возвел Алипия в степень иеромонаха. Вся монашеская жизнь иконописца была неразрывно связана с величайшей духовной святыней - Свято-Успенской Киевопечерской лав­рой - первым пещерным монастырем на Руси.

Основание Киево-Печерской лавры связывают с 1054 годом. Именно в этом году преподобный Антоний поселился в Варяжских пещерах, которые впоследствии станут называться Дальними. К 1057 году вок­руг преподобного собралась община, состоящая из 12 иноков. Стремясь к полному уединению, преподобный Антоний назначает главой общи­ны преподобного Варлаама (первого игумена Киево-Печерской лавры), а сам удаляется в новую подземную келию, которая дала начало буду­щим Ближним пещерам.

В1060-1062 годах, когда игуменом Дальних пещер был преподобный Феодосий, на поверхности земли был построен деревянный монастырь, куда перешла братия. Тогда же, на основании устава Студийского мо­настыря, создается собственный Печерский устав. В 70-х годах XI века идет активное строительство наземных сооруже­ний: церквей, келий и хозяйственных корпусов. Пещеры становятся местом уединения отдельных подвижников и местом погребения. Первым погребенным в Ближних пещерах был преподобный Антоний (1073 г.), а в Дальних - преподобный Феодосий (1074 г.). Лавра домонгольского периода явилась сосредоточением духовных сил Киевской Руси. В монастыре совершали свое служение летописцы, ученые, зодчие и врачи. Здесь около 1113 года летописцем Нестором был составлен выдающийся памятник древнерусской письменности - «Повесть временных лет».

Свято-Успенская Почаевская Лавра

В1240 году монастырь был разорен ордынцами хана Батыя, но жизнь обители не прервалась. Во второй половине XIV века монастырь попал под власть Литовского княжества, а затем и шляхетской Польши. К сожалению, о длительном периоде истории монастыря (со второй по­ловины XIII века до конца XVI века) почти не сохранилось никаких письменных источников.

В XVII веке в Киево-Печерской лавре основывается собственная типог­рафия, тогда же появляется книга «Тератургима», в которой содержать­ся детальные описания пещер и схематические планы. Именно с этого времени начинается картография пещер Киево-Печерской лавры. В XVII- XVIII веках заканчивается формирование архитектурного ансамбля лавры, который сохранился до наших дней. К 1000-летию Крещения Киевской Руси, в 1988 и 1990 гг.) прави­тельство УССР приняло решение о передаче части территории Киево- Печерского государственного историко-культурного заповедника Ук­раинскому Экзархату Русской Православной Церкви.

За свою монашескую жизнь преподобный Алипий написал достаточно большое количество икон, а по мнению некоторых историков, таких как крупнейший византинист и знаток древнерусского искусства Д.В. Анайлов, первый русский изограф вполне мог принимать участие в живописном убранстве Ми­хайловского монастыря в Киеве (XII в.).

Сегодня нельзя с достоверностью сказать, что иконы, на­писанные преподобным Алипием, дошли до нашего времени. Долгое время считали, что кисти Алипия принадлежит список с иконы Божией Матери Владимирской. Эта икона несколь­ко столетий находилась в Успенском соборе Ростова Велико­го, а в советское время была помещена в экспозицию Ростов­ского музея изобразительных искусств.

Согласно Киево-Печерскому патерику, «взял Владимир одну из икон, святую Богородицу, и послал в город Ростов, в тамошнюю церковь, которую он сам создал. И вот что при произошло в Ростове: церковь рухнула, а та икона осталась неповрежденной и перенесена была в деревянную церковь, которая сгорела от пожара, а икона опять осталась невредима, и признаков огня нет на ней».

На самом деле икона, находящийся в Ростове, написана в конце XVII века. Изучив стилистические особенности письма иконы, к такому мнению пришли академик Н. П. Кондаков, известный искусствовед Н.Э. Грабарь и другие специалисты по древнерусской живописи.

Что касается иконы преподобного Алипия, судьба ее неизвестна. Историками, в частности Д.В. Анайловым, было высказано предположение, что упомянутая в Киево-Печерском патерике икона находится в Третьяковской галерее и известна под именем «Великая Панагия» («Ярославская Оранта»). Эта икона была найдена в 1919 году в Спасо-Преображенском монастыре города Ярославля, куда в 1788 году была переведена Ростовская кафедра. По характеру письма большая (почти 2 метра в высоту) «Великая Панагия» при­надлежит домонгольскому периоду и датируется современ­ными исследователями началом XIII века. А преподобный Алипий окончил свое земное существование в 1114 году. Сле­довательно, первый русский иконописец не мог быть автором «Великой Панагии».

Так же и Свенская икона Божией Матери не может быть безоговорочно признана вышедшей из-под кисти этого изог­рафа. С именем преподобного Алипия данный образ свя­зывают потому, что на иконе изображены основатели Киево-Печерской лавры: преподобные Антоний и Феодосий. Датируют же Свенскую икону 1288 годом, когда князем Романом Черниговским был основан Успенский Свенский монастырь под Брянском. По преданию, икона была явлена слепому князю на дубе у берега реки Свены. Прозревший после чудесного явления образа Пречистой князь основы­вает в память об этом событии обитель. Однако в «Сказа­ниях о чудотворных иконах Богоматери и Ее милостях роду человеческому» говорится о том, что Свенская икона до ее обретения находилась в Печерском монастыре и была на­писана преподобным Алипием. В ответ на просьбу потеряв­шего зрение князя печерские монахи отправили в сопровож­дении иноков прославленную чудотворениями икону на лодке по реке к Брянску, где находился в это время князь. В какой-то момент лодка остановилась, и икона перемести­лась на другой берег, где и была обретена Романом Черни­говским.

Икона "Великая Панагия" ("Ярославская Оранта"). 13 в.

Суть этого сказания, носящего скорее всего ле­гендарный характер, за­ключается в том, что иконы преподобного Алипия вы­соко ценились и по прошес­твии большого периода времени после его кончины, а также в том, что многие чудотворные иконы припи­сывали кисти преподобно­го, в виду его высочайшего статуса среди первых рус­ских иконописцев. Но если иконы преподобного Али­пия не дошли до наших дней, если он не оставил после себя заметной иконописнои школы, то возникает вопрос: как мы можем составить представление о его творчестве? И, отвечая на этот вопрос, в первую очередь следует заметить, что слово «творчество» мало применимо к иконописанию. С точки зрения церковного человека, иконопись - не самовы­ражение автора, а служение и аскетическое делание.

Икона Божией Матери "Свенская". 13 в.

Автор (художник) создает образ, порожденный его творческой фан­тазией и являющийся формой передачи собственного мироощущения. Мироощущение же, в свою очередь, зависит от объективных причин: исторической ситуации, политической системы, от типа и характера самой личности художника, от образа его жизни. Все выдающиеся художники умели чувствовать то, что волнует их современников и, преломляя общественный нерв эпохи через себя, оставляли на полотне сконцентрированный художественный образ своего времени.

Икона - откровение Божие, высказанное языком линий и красок, ко­торое дано и всей Церкви, и отдельному человеку. Мировоззрение иконописца-мировоззрение Церкви. Икона-вне времени, она-отоб­ражение инобытия в нашем мире.

Авторство иконописца намеренно скрывается, так как икона - творение соборное. Если на законченной картине художник ставит свою подпись, что означает не только авторство, но и меру ответственности за произве­дение, то на иконе надписывается имя того, чей лик явлен на иконной доске. В онтологическом смысле здесь происходит соединение имени и образа. Кисть иконописца бесстрастна: личные эмоции не должны иметь мес­та. В литургической жизни Церкви икона, как и манера чтения молитв псаломщиком, намеренно лишена внешних эмоций; сопереживание произносимым словам и восприятие иконографических символов про­исходят на духовном уровне. <…>

История оставила нам имена многих древнерусских иконо­писцев. Помимо преподобного Алипия, можно вспомнить его ученика, преподобного Григория. Затем, в XIII веке, появля­ется имя святителя Петра, митрополита Московского, который, по свидетельству современников, был «искусным иконопис­цем». Далее идут имена Феофана Грека, преподобного Анд­рея Рублева, Даниила Черного, Прохора с Городца, Алексы Петрова. В XVI веке как иконописцы были известны Симон, митрополит Московский, Варлаам, Макарий, Дионисий. Пи­сали иконы преподобный Пахомий Нерехтский и его ученик Иринарх, святитель Феодор Ростовский, а также преподобные Игнатий Ломский, Дионисий Плушницкий и Анания.

Но суть их жизни (как мирян, так и монашествующих) зак­лючалась не только в благоукрашении храмов. Иконописание для них было лишь служением, опорой - своеобразным посо­хом на трудном пути духовного становления.

Поэтому не столь важно, что иконы преподобного Алипия недоступны для наших современников. Первый русский изог­раф известен как человек высочайшей духовности, как иеро­монах, цель жизни которого - молитва за людей.

В Киево-Печерском патерике приводится описание следу­ющего события:

«Некто из богатых киевлян был прокаженным. И много лечился он у волхвов и у врачей, и у иноверных людей искал помощи и не получил, но лишь сильнее разболелся. И один из его друзей уговорил его пойти в Печерский монастырь и упро­сить кого-нибудь из отцов, да помолятся о нем. Когда привели его в монастырь, игумен повелел напоить его из колодца свято­го Феодосия и помочить ему голову и лицо. И вдруг покрылся он весь гноем за неверие свое, так что все стали избегать его из-за исходящего от него смрада. Он же возвратился в дом свой плача и сетуя и не выходил оттуда много дней, стыдясь смрада. И говорил он друзьям своим: "Покрыл стыд лицо мое. Чужим стал я для братьев моих и незнакомым для сынов матери моей, потому что без веры пришел к святым Антонию и Феодосию". И каждый день ожидал он смерти.

Наконец, со временем, образумился он, размыслил о своих согрешениях и, придя к преподобному Алимпию, покаялся ему. Блаженный же сказал ему: "Чадо, хорошо сделал, испо­ведав богу грехи свои пред моим не достоинством, ведь пророк Давид сказал: "Исповедаюсь в преступлениях моих пред гос­подом, и он простит нечестие сердца моего". И много поучив его о спасении души, взял преподобный вапницу и разноцвет­ными красками, которыми писал иконы, раскрасил лицо боль­ного и гнойные струпья замазал, придав прокаженному прежний вид и благообразие. Потом привел его в божественную церковь Печерскую, дал ему причаститься святых тайн, и велел ему умыться водой, которой умываются священники, и тотчас спали с него струпья, и он исцелился.

Все удивились такому скорому исцелению. Преподобный же Алимпий сказал им: "Братья! внимайте сказавшему: "Не может раб служить двум господам". Вот этот прежде служил врагу, пытаясь исцелиться чарованием, а потом пришел к Богу, не веря в душе о спасении своем, и сильнее проказа напала на него за его неверие. "Просите,- сказал Господь, - и не просто просите, но с верою просите, и получите". Когда же он покаялся перед Богом, поставив меня свидетелем, тот, скорый на милость, его исцелил". И отошел исцелившийся в дом свой, славя Бога и родившую его Пречистую Матерь, и преподоб­ных отцов наших, Антония и Феодосия, и блаженного Алимпия. Это нам новый Елисей, который Неемана Сириянина от проказы исцелил».

Имя иконописца Алипия для нас является полулегендар­ным. Имя же преподобного Алипия Киевопечерского уже несколько столетий ежегодно почитается 30 августа (17 ав­густа по старому стилю) в церковном календаре, и Церковь в этот день возносит преподобному молитвы, прося его хода­тайства за ныне живущих перед Богом.

Имя прп. Алипия (Алимпия) Печерского стоит первым среди русских иконописцев. Он именуется родоначальником русских иконописцев и открывает собою ряд замечательных русских мастеров.

Жил преподобный в конце XI начале XII вв. Предположительно, родиной его был Киев. Родители видели в сыне склонность к изобразительному искусству и отправили его к мастерам грекам, прибывшим в Киев для украшения Успенской церкви Киево-Печерского монастыря.(«Сей Алимпий, во дни благоверного князя Киевского Всеволода Ярославича, предан бысть родителями греческим иконописцам, пришедшим (1084 г.) на украшение святые Печерские церкви в научение иконного изображения» Патерик Киево-Печерского монастыря. – Киев, 1863 г., л.147) Уже вскоре юный Алипий работал со своими учителями, помогая им. Смирение, трудолюбие и нестяжательность были характерными чертами его. После окончания работ по росписям храма прп. Алипий принимает монашеский постриг в Киево-Печерском монастыре от прп. Никона.

Молодой инок-иконописец отличался исключительным трудолюбием и любовью к своему святому делу. Развивая свой талант прп. Алипий более всего страшился праздности. Бескорыстие и благотворительность преподобного сочетались у него со смирением, чистотой, терпением, любовью.(Незлобие сердца прп. Алипия запечатлено и в службе ему – «Никогда же бо огорчися еси на оскорбляющих тя, ниже воздал еси злом за зло». Тропарь 8 песнь канона) За высокие христианские качества прп. Алипий был рукоположен в иеромонаха.

Богоугодная жизнь праведника привлекала к нему людей, обращающихся с просьбой молитвы о них. В житии описаны случаи чудотворения преподобного, чудесное написание образа Спасителя, Богородицы, святых.(Особенно замечательны были 7 великих икон, которые написал прп. Алипий по заказу одного киевлянина для устроенной им деревянной церкви на Подоле. Написаны были «зело хитро»; после пожара в храме сохранились невредимы. – Макарий (Булгаков) митрополит Московский. История Русской Церкви.) Чудесным образом написана икона «Успения Божией Матери», когда преподобный находился уже на смертном одре. На вопрос игумена, кто написал икону, преподобный ответил «Ангел написа ю, и ее тоиже предстоит, пояти мя хотя». Это были последние слова преподобного. Праведная кончина прп. Алипия наступила 17 августа 1114 г ., через день после праздника Успения Богородицы. Память преподобного совершается 17 \ 30 августа.

Источники указывают несколько икон, которые принадлежат кисти прп. Алипия: икона «Владимирской Богоматери» из Ростовского собора,(Это один из первых списков с иконы «Владимирской Богородицы». По преданию писана самим Ангелом за прп. Алипия. Принесена в Ростов князем Владимиром Мономахом. Находилась в иконостасе Успенского собора. Икона погибла под рукой неопытного «реставратора» в начале XIX в) икона «Божией Матери Печерская » из Свенского монастыря города Брянска и икона «Царь царем» или «Предста Царица» из Успенского собора Московского Кремля.(По исследованиям специалистов эта икона датируется XIV в. Известно, что икону поновлял в XVIII в. иконописец К. Уланов)

Феофан Грек.

Творчество Феофана Грека и прп. Андрея (Рублёва) кладет отпечаток на все церковное искусство XV в., в течение которого оно достигает вершины своего художественного выражения. Это - классическая эпоха русской иконописи.

Византийский столичный художник прибыл в Новгород зрелым мастером, уже расписавшим много церквей в Константинополе, Халкидоне и Галате (приделы Константинополя), Кафе (в Крыму), возможно, и некоторых других городах. По некоторым данным, им до приезда в Новгород было расписано не менее 40 храмов. Его называют «преславным мудрецом, философом зело искусным». Как отмечает прп. Епифаний Премудрый, Феофан совершенно не обращался к образцам, а писал, размышляя и разговаривая с приходящими посмотреть рождение его творений.

Впервые в Новгороде Феофан Грек упоминается в 1378 г. при росписи храма Спаса Преображения. Большая творческая энергия позволила Феофану за короткий срок работать над росписями нескольких храмов и иметь много последователей его творчества.

Оставив яркий след в новгородском искусстве, уже вскоре Феофан Грек оказывается в Северо-Восточной Руси, в Нижнем Новгороде. Мастер участвует в создании фресок и иконостаса в Спасском соборе и церкви Благовещенского монастыря. Не исключено, что в 1392 г. Феофан расписывает собор в Коломне, который построен был Дмитрием Донским. Кроме Коломны, возможно, Феофан Грек работал в Спасо-Преображенском соборе Переславль-Залесского около 1403 г.

Появление известного мастера в Москве отмечено летописью под 1395 г., когда он, вместе с Симеоном Черным, расписывал церковь Рождества Богородицы, Архангельский собор (1399 г.) и ряд других храмов(Известно также, что Феофан расписал стены каменных палат великого князя Владимира Андреевича «неведомой росписью»).

Феофан Грек был одним из проводников на Русь движения исихазма. По словам Епифания Премудрого, в работе «умом дальняя и разумная обгадоваше, чувственныма бо очима разумныма разумную видяше доброту си», то есть умом постигал далекое духовное, ибо просвещенными, одухотворенными чувственными очами видел духовную красоту.

Основные работы, сохранившиеся до нашего времени, принадлежащие бесспорно кисти великого мастера, находятся ныне в Новгороде, в иконостасе Благовещенского собора Кремля (1405 г.). Год смерти Феофана Грека неизвестен, летописи не упоминают о нем после 1405 г. Его творчество и огромный самобытный талант оказали огромное влияние на русскую церковную культуру. Дало яркий пример творчеству многих мастеров.

В ряду первых и крупнейших художников эпохи исихазма стоит Феофан Грек. Он прибыл на Русь в конце XIV века уже будучи известным мастером. Епифаний Премудрый сообщает, что Грек расписал сорок церквей в Константинополе, Галате, Кафе и других городах. Первой известной работой Феофана на Руси является роспись церкви Спаса Преображения на Ильине улице в Новгороде (1378 г.). Освящение этого храма во имя Преображения Господня стало основой программы для его росписи. К сожалению, фрески плохо сохранились, до нашего времени дошли лишь небольшие фрагменты. Но и в таком фрагментарном виде работа Феофана Грека поражает удивительным живописным мастерством, глубиной и неординарностью образного мышления мастера. Сразу же как вы переступаете порог небольшого, но сильно вытянутого вверх храма, вас буквально останавливает взгляд Христа-Пантократора, изображенного в куполе: из его широко раскрытых глаз словно сверкают молнии. Этот образ заставляет вспомнить слова из Св. Писания: "Бог наш есть огнь поядающий" (Евр. 12.29) или "Огонь пришел Я низвести на землю" (Лк. 12.49). Образ Пантократора доминирует в пространстве храма, и он дает ключ к образному прочтению всего ансамбля. Для Феофана, как и для всякого исихаста, Бог - это прежде всего Свет, но этот Свет выступает здесь в ипостаси огня. Этим огнем мир испытывается, этим огнем мир судится, этот огонь сжигает всякую неправду, разделяя творение на свет и тьму, небесное и земное, духовное и душевное, тварное и нетварное. Огонь - это меч, пронзающий плоть мира (Евр. 4.12). Отсюда живописный язык Феофана - он сводит всю палитру к своеобразной дихотомии: все пишет двумя красками - охрой и белилами; мы видим как на охристо-глиняном фоне (цвет земли) вспыхивают молнии белильных бликов (свет, огонь). Все написано невероятно энергично, с некоторой гипертрофированностью эффектов, с усилением смысловых акцентов.

В исследовательской литературе было много дискуссий по поводу необычного колористического решения феофановской росписи. Некоторые ученые выдвигали версию пожара, который обесцветил живопись. Но археологи следов пожара не обнаружили, а реставраторы подтвердили, что красочный слой был таким изначально. К тому же знакомство с исихастской живописью других стран, например балканского региона, показывает, что подобный случай не единичен. Да и образный феофановской строй росписи говорит о том. что монохромность избрана мастером вполне сознательно, как метафорический язык. Цветовой минимализм этой росписи может быть соотнесен по аналогии с отказом от многословия в молитве, который исповедовали исихасты; сводя свое правило к нескольким словам Иисусовой молитвы, исихасты добивались невероятной концентрации мысли и духа. Такой же концентрации добивается и Феофан Грек.

Из всего ансамбля Преображенской церкви наиболее сохранным оказался купол с барабаном. Рассмотрим его подробнее. В скуфье вокруг Христа Пантократора изображены ангельские силы, ниже, в барабане - пророки. Подбор пророков необычен, как и все у Феофана, что позволяет "прочитать" его замысел. Здесь изображены так называемые до-потопные пророки, то есть праотцы, жившие до потопа, до первого Завета, который заключил Бог с человечеством в лице Ноя. Таким образом, мы видим: Адама, Авеля, Сифа, Еноха, Ноя. Из поздних пророков в этот ряд включены только Илья и Иоанн Предтеча. Замысел весьма прозрачен: первый мир погиб от воды, второй погибнет от огня, спасение в первой катастрофе Ноя в ковчеге есть провозвестие Церкви. Огненый пророк Илья возвещал об этом божественном огне и сам взошел на огненной колеснице на небо (4 Цар. 1-2). Последний пророк Ветхого Завета Иоанн Предтеча проповедовал, что Христос будет крестить Духом Святым и огнем (Мф. 3.11).

Сравнительно хорошо сохранились росписи в небольшом приделе, посвященном Св. Троице, - это маленькое помещение на хорах, предназначенное для индивидуальной молитвы. Программой этой росписи стало созерцание подвижниками Святой Троицы. На восточной стене написан образ "Явление трех ангелов" ("Гостеприимство Авраама"). В нижней части фрески изображены Авраам и Сарра, приготовляющие трапезу. В верхней - образ Св. Троицы - три Ангела вокруг жертвенной трапезы. И здесь Феофан верен своему принципу монохромности - даже образы Ангелов написаны в два цвета - охрой и белилами. Общий тон фигур и фона написан в коричневой гамме, а белилами проставлены и обозначены основные акценты - очертания нимбов, блики на крыльях, посохи с трилистниками на конце, тороки-слухи в волосах, движки на ликах и глазах. Причем обращает на себя внимание тот факт, что зрачки в глазах Ангелов не написаны, вместо этого в них положены ярко-белые белильные мазки - "огни Его, как пламень огненный" (Огкр. 1.14).Следует напомнить,что в кн. Бытия вслед за описанием Гостеприимства Авраама следует истребление Содома и Гоморры - "И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем,серу и огонь от Господа с неба" (Быт. 19.23).

По стенам, с трех сторон, изображены столпники и пустынники - те самые подвижники молитвы, которые бежали от мира, чтобы в уединении практиковать безмолвное созерцание. Все они предстоят Св. Троице. В образах подвижников дихотомия феофановского колорита обретает особую напряженность. На наших глазах активность белого цвета нарастает от образа к образу. Вот святой предстает с руками, выставленными вперед, на кончиках его пальцев энергичные мазки белил - он словно касается света, ощущает его почти физически. Он вступает в этот свет. Это святой столпник Даниил. Свет скользит свободными потоками по его одежде, пульсирует на завитках волос, отражается в глазах. Св. Симеон Дивногорец представлен в позе оранта с разведенными в стороны руками. Света на его одежде напоминают острые пронзающие молнии, стрелами вонзающиеся в его ветхую плоть. В раскрытых глазах нет зрачков, но в глазницах изображены белильные движки (тот же прием мы видели в образах Ангелов композиции "Св.Троица") - святой видит этот свет, он наполнен этим светом, он им живет. Столпник Алимпий изображен с руками, сложенными на груди, его глаза закрыты, он слушает свое сердце, как и советовали исихасты: "Опусти ум свой в сердце и тогда молись". И, наконец, апофеоз преображения и погружения в свет - образ св. Макария Египетского. Удлиненная свечеобразная фигура подвижника вся объята светом, как белым пламенем; это столп света. На белой фигуре выделяются написанные охрой лик и руки (!), выставленные вперед перед грудью с ладонями, раскрытыми вовне. Это поза приятия благодати, открытости. Белильные блики вспышками написаны на лике Макария, но глаза не написаны вовсе. Этот странный прием вновь избран сознательно: святому не нужны телесные очи, он внутренним (духовным) взором видит Бога, он не смотрит на мир внешний, он весь внутри. Св. Макарий живет в свете, он сам есть этот свет ("Уже не я живу, но живет во мне Христос". Гал. 2.20). Лик и руки на фоне света, в котором едва различимы очертания фигуры святого - образ исключительной силы, найденный Феофаном. Это классическая иллюстрация православного мистического опыта: подвижник в процессе богообщения погружается в свет, в божественную реальность, но при этом не растворяется, как соль в воде (как учат, например, восточные религии), а всегда сохраняет свою личность, которая требует очищения и преображения, но остается всегда суверенной. Христианство исповедует целостность личности и межличностный принцип богообщения, который проистекает из тайны Божественной Троицы, внутри которой Лица пребывают "неслиянно и нераздельно". Христос молился о единстве учеников: "да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в нас едино" (Ин. 17.21). Ты и Я - в общении Бога и человека всегда сохраняются, личностному Богу может отвечать только человек как личность. Не всегда в аскетической традиции восточно-христианского монашества этот принцип строго соблюдался, но отцы-исихасты об этом напоминали всегда.

Можно сказать, что образы столпников и пустынников Троицкого придела представляют собой как бы различные ступени обожения, различные ступени той лествицы, о которой писал один из столпов исихазма св. Иоанн Лествичник, игумен Синайского монастыря. И на самой высшей ступени Феофан ставит св. Макария Египетского, подвижника IV века, стоявшего у истоков монашества. С его именем обычно связывают и начало исихастской традиции. Феофан наглядно демонстрирует нам, как воздействует Фаворский свет на подвижника. Это своеобразная и весьма яркая проповедь исихастского пути, призыв следовать ему. В письме к епископу Кириллу Тверскому Епифаний Премудрый писал, что Феофан был философом и весьма искусным в беседе, увлекал всех своими рассказами. Глядя на эту роспись, можно отлично себе это представить. И здесь в работе над росписью новгородской церкви Спаса Преображения греческий мастер проявляется не только как виртуозный живописец, но и как глубокий богослов и яркий проповедник. Некоторые исследователи пытались вследствие необычности художественной манеры Феофана приписать ему связь с еретическими движениями современного ему Новгорода, в частности, со стригольниками. Но эти версии совершенно несостоятельны, потому что стригольники были антитринитариями и никогда бы не поднялись до таких высот исповедания Св. Троицы, как это мы видим у Феофана. Напротив, именно благодаря яркой образности художественного языка Грека его роспись становится настоящей проповедью православного духовного опыта, к тому времени еще мало известного на Руси, опыта, связанного с самыми истоками христианской ортодоксии.

Феофану Греку приписывают также создание знаменитой иконы Донской Божьей Матери (ок. 1395 г.). Достоверных сведений в пользу авторства Феофана нет, но стиль живописи выдает руку мастера-грека, а- образный строй иконы свидетельствует об исихастской направленности его мысли. Образ Богородицы Донской написан явно под влиянием знаменитой Владимирской Богоматери, которую в конце XIV века перенесли из Владимира в Москву. Живописная манера сочная, свободная, цвета насыщенные, глубокие, плавь мазков создает драгоценную поверхность. Так писали в это время в лучших мастерских Константинополя. И сам образ Богоматери и Младенца Христа трактован глубоко и неординарно. Особенно активную роль здесь играет синий цвет и золото. Золотым помимо фона (теперь фон счищен до левкаса и выглядит белым) написаны одежды Христа (символ Его царского достоинства), кайма на мафории Богородицы (символ Ее духовных даров, которыми Она украшена) и звезды (символ Ее непорочности). Глубоким синим тоном написаны клав на рукаве Христа, чепец и рукав нижнего платья Марии. Но самая удивительная деталь - это синий свиток в руке Иисуса, перевитый тонкой золотой нитью. Это символ учения Христа, Слова, пришедшего в мир.

Удивительно написаны лики Христа и Богородицы - мягкая плавь с легкой подрумянкой словно хранит тепло плоти, из глаз струится нежный свет. Хочется сказать, что это тихий свет, но в глубине глаз таится невероятный источник энергии, который сообщает образам силу и внутреннюю заряженность, необыкновенную концентрацию духа. Здесь Феофан обходится без внешне экстравагантных приемов, как это было в новгородских фресках, но, активизируя традиционный язык, мастер создает образ не меньшей убедительности и духовной силы.

Икона Донской Богоматери двухсторонняя, выносная. На ее оборотной стороне написан образ "Успения Пресвятой Богородицы", так как она предназначалась для Успенского собора Коломны. Художник представляет композицию Успения в сжатом, сокращенном варианте (без апокрифических сюжетов - перенесения апостолов из разных концов света к ложу Богоматери и др.). Все внимание мастер сосредотачивает на главном - Христос приходит за душой Богородицы. На ложе возлежит Божья Матерь, вокруг стоят апостолы, пришедшие проститься с Ней. Лаконизм иконографической схемы заставляет более активно работать каждую деталь. Например, свеча, стоящая перед ложем Богородицы - весьма многозначный символ. Это и жизнь святого, который, сгорая, отдает свет, и молитва, которая возносится Богу, свеча также символ Богоматери, которую в Акафисте величают "свечой светоприемной". Свеча корреспондирует с фигурой Христа в золотых одеждах. Над головой Христа - ярко-красный серафим. Образ Христа также напоминает свечу. Свеча и фигура Христа определяют основную вертикальную ось композиции; вместе с горизонтальным ложем Богоматери образуется крест - символ Христовой победы, Воскресения, Торжества жизни над смертью. Палаты с двух сторон фланкируют композицию, словно направляя наше внимание к центру, к действию, происходящему у ложа. Сконцентрированное, несколько затиснутое пространство разделяется как бы на две зоны, как реальность, разделенная на два пласта: видимый и умопостигаемый. В первом - апостолы, пришедшие проститься с умирающей Богородицей, во втором - явление Христа с душой Марии на руках в виде запеленатого младенца. Рядом с Христом два святителя - это Иаков Брат Господень и Иерофей Афинский (оба мученики, жившие в 1 веке). Первое, что бросается в глаза - странный темный, иссиня-черный цвет мандорлы, окружающей фигуру Христа. Мандорла - знак божественной славы, света, сияния, которое сопровождает Христа. Почему же Феофан пишет мандорлу темно-синей, почти черной? Обратимся вновь к исихастской традиции. Отцы-исихасты называют божественный свет - сверхсветлой тьмой, уча, что в глубине своей свет этот непроницаем так же, как и непознаваем Бог. Этот неприступный свет может восприниматься человеком как темнота. Свет ослепляет человека и встреча с ним многими подвижниками воспринималась как вхождение в мрак. Вспомним, что Павел на пути в Дамаск был ослеплен этим светом (Деян. 22.6-11). Об этом пишут св. Симеон Новый Богослов, Григорий Палама и другие мистики и богословы. На темном фоне мандорлы ярко выделяется фигура Христа в золотых одеждах и над Его головой огненный серафим ярко-красного цвета - здесь Феофан остается верен любви к экспрессивным приемам.

Итак, на примере двух работ Феофана Грека - фресок церкви Спас-Преображения в Новгороде и иконы Богоматери Донской с Успением на обороте из Коломны - мы можем судить о художнике как о ярчайшем представителе искусства исихазма. Энергичная манера, яркие запоминающиеся образы, глубинные духовные прозрения и знание мистического созерцательного опыта - все это открывает нам личность самобытную, темпераментную, необычайно одаренную.