Красильников Иван Николаевич (1888 - 01.1920) Есаул (1917). Войсковой старшина (11.07.1918). Генерал-майор (17.08.1919). Атаман казачества. В Белом движении: сформировал и командовал отрядом белоказаков в Омске, 04.1918-01.1920. За активные и решающие действия по освобождению Иркутска от большевиков приказом командующего Сибирской армией генералом Гришиным- Алмазовым 13.07.1918 произведен из есаулов в войсковые старшины. Командир партизанского отряда. Содействовал перевороту 18.11.1918 в Омске и приходу к власти адмирала Колчака. Командуя отрядом, выполнял карательные рейды по подавлению просоветских выступлений и красных партизанских отрядов в Сибири. Считался одним из волевых и способных командиров. Как правило, командуя небольшими отрядами, в боях почти всегда добивался успехов и побед. С 09.1919 командир партизанской бригады - «Отдельная Егерская бригада Сибирского казачьего войска» и командующий Северным партизанским фронтом в Енисейской губернии; 09.1919-01.1920. Умер от тифа в Иркутске.
Использованы материалы кн.: Валерий Клавинг, Гражданская война в России: Белые армии. Военно-историческая библиотека. М., 2003.
В марте исполнилось 85 лет со дня рождения лучшего контрразведчика СССР генерала Рэма Красильникова
Его
называли «охотником за двойными агентами-кротами» и «главным врагом
московской резидентуры ЦРУ». Более 20 лет Рэм Сергеевич Красильников
возглавлял английский, а затем американский отделы Второго главного
управления КГБ СССР – советской контрразведки. С его именем связаны
самые интересные и результативные операции против западных спецслужб.
Пожалуй, именно Красильников и его подчинённые добились самых больших
успехов по разоблачению агентов зарубежных разведок в Советском Союзе.
Наш
обозреватель не был близко знаком с легендарным контрразведчиком.
Поэтому попросил рассказать о нём его бывшего подчинённого и ученика –
полковника ФСБ Юрия Анатольевича Н.
По стр.сайта-http://informacia.ru/spec/10/1984-1083.html
Охотник за «кротами»
Мы
сидим на кухне московской квартиры. Юрий Анатольевич только что
вернулся с Хованского кладбища. Возил цветы на могилу Учителя.
–
Март для генерала Красильникова – особенное время. В первый месяц весны
1927 года он родился. В марте 2003 года – умер. Помянем хорошего
человека, – поднял рюмку полковник.
Выпили, не чокаясь. Юрий
Анатольевич спрятал бутылку в холодильник и принёс из другой комнаты
толстую папку. Достал из неё пожелтевшую газетную вырезку и протянул
мне. Под рубрикой «В Комитете государственной безопасности СССР» было
опубликовано официальное сообщение: «16 марта 1986 года в Москве
задержан с поличным при проведении конспиративной встречи с
завербованным американской разведкой советским гражданином второй
секретарь посольства США Майкл Селлерс. Пресечена ещё одна шпионская
акция спецслужб США против Советского Союза. В ходе расследования
собраны доказательства, полностью изобличающие этого сотрудника
посольства США в разведывательной деятельности, несовместимой с его
официальным статусом. За противоправные шпионские действия М. Селлерс
объявлен персоной нон грата. По делу арестованного агента американской
разведки ведётся следствие».
– Эпоха гласности, – усмехнулся Юрий Анатольевич. – Генерал Красильников любил такие сообщения в газетах.
Полковник
стал рассказывать об операции, которой руководил Рэм Сергеевич.
Оказывается, второй секретарь посольства США Майкл Селлерс – это
разведчик резидентуры ЦРУ в Москве. «Арестованный агент американской
разведки» – старший оперуполномоченный управления КГБ по Москве и
Московской области майор Сергей Воронцов – «крот», агент Капюшон.
Американским разведчикам Воронцов представился работником центрального
аппарата контрразведки, сотрудником Второго главного управления,
подчинённым грозного генерала Красильникова…
– Зачем? – не удержался от вопроса обозреватель «АН».
–
Чтобы набить себе цену в глазах ЦРУ, – ответил Юрий Анатольевич. – В то
время иметь «крота» на Лубянке, да ещё в американском отделе, было
неслыханно круто. По значимости это примерно как Эймс в американских
спецслужбах или предатель Потеев из нашей разведки.
– Как же разоблачили Капюшона?
Полковник
вытащил из папки ещё один листок. На этот раз с переводом отрывка из
книги Пита Эрли «Признания шпиона». В глаза бросились лаконичные строки:
«10 марта КГБ устроил засаду для разведчика – агентуриста ЦРУ Майкла
Селлерса, когда он был на пути к месту встречи со шпионом. В ЦРУ позже
узнали его имя и фамилию – Сергей Воронцов. Воронцов был агентом ЦРУ с
1984 года. Он сообщал о том, как местное управление КГБ следило за
посольством США в Москве». Американский журналист утверждал, что Капюшон
передал своему связнику секретный порошок, которым советская
контрразведка тайно помечала машины посольства США. В лучах специальных
приборов автомобили дипломатов-шпионов светились даже ночью. Это сильно
облегчало слежку за ними.
– Правда ли это?
– Ерунда, –
рубанул полковник ФСБ. – Наша наружка, конечно, использовала разные
технические способы и методы. Но к «химии» никогда не прибегала. А
«крота»-самозванца лично вычислил сам генерал Красильников.
– Как?
Юрий Анатольевич рассмеялся:
–
Об этом поговорим через полвека, когда с этой операции снимут гриф
«Совершенно секретно». А вот как брали другого «крота», могу рассказать
уже сейчас.
Это была моя первая операция под руководством Рэма
Сергеевича. Но как сейчас помню проезд Серебрякова, что находится в
северном районе Москвы. Теперь уже не узнать места, куда пришёл
американский шпион Пол Залаки, за которым мы следили. Лишь остались
опоры линий электропередачи.
У одной из них и запрятал Пол Залаки
свой булыжник. Внутри, как позже выяснилось, запаянная в пластик пачка
денег – 20 тысяч рублей и записка, напоминающая – сигнал об изъятии
тайника.
Ровно через две недели в районе тайника появился
коренастый мужчина средних лет, с хозяйственной сумкой в руках. Я видел,
как он нервничает и оглядывается по сторонам; направляется к месту
закладки тайника, поднимает булыжник и кладёт его в сумку; отходит в
сторону и перепрятывает камень в кустах. Тут его и берут под белы
рученьки наши оперативники. Было ясно: это тот, кому предназначается
тайниковый контейнер. На допросе выяснили, что взятый с поличным на
тайниковой операции агент – подполковник Первого главного управления
Полещук, приехавший в отпуск из посольства СССР в Нигерии.
Провал
Полещука, констатирует в своей книге Пит Эрли, – это «что-то ужасное».
Но ужасала американцев, видимо, не сама потеря Полещука, а утрата
потенциальных возможностей проникновения с помощью агента Весы в
центральный аппарат советской разведки, в одно из её важнейших
подразделений – управление контрразведки.
Удары по агентурной сети
На
счету генерала Красильникова таких операций десятки. Вот уже
рассекреченная статистика второй половины 80‑х – начала 90-х годов.
Только с 1985 г. выдворены из страны тринадцать разведчиков московской
резидентуры ЦРУ, захваченных с поличным при совершении шпионских акций.
Также в это время разоблачены и привлечены к уголовной ответственности
более двадцати агентов ЦРУ из числа граждан СССР и России. Засвечены
более тридцати находившихся у нас американских разведчиков. Они с подачи
генерала Красильникова попали на страницы средств массовой информации
как замешанные в подрывных акциях.
Такие удары изрядно подпортили
репутацию американской разведки. В агентурной сети ЦРУ появились
изрядные бреши. Были взяты с поличным агенты Фитнес, Джоггер, Вилледж,
Глейзинг, Тейм, Бэкбенд, Вест. Пришёл с повинной в Комитет
госбезопасности агент Лэнгли Истбаунд. Недолго длилась карьера
американского шпиона Тони. Был арестован агент Пролог, которого с
нетерпением ожидали в Лэнгли, подготовив для его эвакуации из нашей
страны все необходимые условия.
Раздосадованный этими провалами
Роберт Гейтс, директор ЦРУ в 1991–1993 гг. заявил: «Кто мог бы подумать
ещё пять лет назад, где мы окажемся сегодня! Информация об СССР была
слабой, так как агентурная сеть нашей разведки как раз в это время была
свёрнута».
Уильям Уэбстер, директор ЦРУ в 1987–1991 гг.
подтверждал: «Информация из Советского Союза была отрывочной. ЦРУ не
смогло предсказать краха Советского Союза».
Стэнсфилд Тернер, директор ЦРУ в 1977–1981 гг., писал: «Нам не следовало бы замазывать неудачу ЦРУ».
Провалы
ЦРУ в Советском Союзе в 80-х – начале 90-х годов, как выразился один
сотрудник Лэнгли, «буквально разрушили московскую резидентуру».
«Нетрадиционные источники» опаснее резидентов
Полковник продолжал зачитывать документы из своей папки. Но обозреватель «АН» остановил его «колючим» вопросом:
–
В книге Юрия Ивановича Дроздова «Вымысел исключён. Записки начальника
нелегальной разведки КГБ СССР» упоминается, что «бывшие американские
разведчики» в пылу откровенности бросили фразу: «Вы хорошие парни,
ребята! Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы имеете право
гордиться. Но придёт время, и вы ахнете, узнав (если это будет
рассекречено), какую агентуру имели ЦРУ и госдепартамент у вас наверху».
Почему же её прошляпил американский отдел советской контрразведки?
Полковник нахмурил брови:
– Сейчас на нас модно вешать всех собак. Мол, проморгали предателей, допустили развал СССР.
– А разве не так?
–
Не так! – тяжёлый кулак Юрия Анатольевича обрушился на хрупкий кухонный
столик. – Мы служили не в частной лавочке, где можно было работать по
принципу: что хочу, то и ворочу. У нас на плечах погоны, и мы
подчиняемся приказам. КГБ строго-настрого было запрещено вести
оперативные разработки руководителей партии и государства.
– Но
ведь просачивались сведения о так называемых стажёрах американского
Колумбийского университета. О южнокорейских долларах Горбачёва даже
некоторые газеты писали. А вы сидели сложа руки?
– Мы успешно
работали против московских резидентур СИС и ЦРУ. Это была наша задача. С
агентами влияния или, как их сейчас стыдливо называют в зарубежных
спецслужбах, «нетрадиционными источниками» наши подопечные в Москве не
контактировали. Для этого хватало и зарубежных визитов.
Юрий
Анатольевич объяснил, что так называемые нетрадиционные источники –
особо доверительные контакты американской разведки (которая выступает и
от имени госдепартамента). В сущности, тем, кто идёт на эти контакты, и
не надо знать, что они имеют дело с ЦРУ, необязательно быть абсолютно
послушными хозяевам марионетками: действуя в угоду американским целям,
они в первую очередь преследуют и собственные шкурные интересы.
С
предателями в высших эшелонах власти совсем не обязательно
устанавливать прямые агентурные отношения, как с «клиентами» разведки.
Во многих случаях можно прибегать к камуфляжу, наделяя своих
«нетрадиционных источников» ролями консультантов, экспертов, деловых
партнёров и т.п. Важно, чтобы у них имелся личный интерес к поддержанию
контактов, – его надо умело направлять в нужное русло. Необязателен
интерес чисто денежный, материальный – это могут быть политические
планы, амбиции в отношении власти или престижа, интересы родственников.
Посольской
резидентуре ЦРУ в Москве категорически запрещалось выходить на контакт с
подобными агентами влияния, с ними работали, только когда они выезжали
за пределы страны, – в самых безопасных условиях. Такие «нетрадиционные
источники» куда ценнее и опаснее любого шпиона.
Справка
Красильников
Рэм Сергеевич закончил Московский государственный институт
международных отношений. В 1949 г., после окончания МГИМО, начал службу в
органах государственной безопасности СССР, где за 43 года службы прошёл
путь от помощника оперуполномоченного до начальника 1-го отдела 2-го
Главного управления КГБ СССР. Он был награждён орденами Красной Звезды,
Октябрьской революции, Трудового Красного Знамени и Красного Знамени,
многочисленными медалями, а также ведомственными знаками отличия. В том
числе – «Почётный сотрудник госбезопасности».
Иван Николаевич Красильников (24 июня 1888 года, Илецк - 4 января 1920 года, Иркутск) - есаул, генерал-майор Белой армии, командующий 2-го Степного Сибирского корпуса, казачий атаман, черносотенец, колчаковец.
Биография
Ранние годы. Первая мировая и ранение
Иван Красильников родился 24 июня 1888 года в Илецке в семье сибирских казаков (войсковое сословие Оренбуржского казачьего войска). В 1907 году окончил Симбирский (или Сибирский) кадетский корпус.
С 1907 Красильников учился в Александровском военном училище в Москве и закончил его в 1909 году по второму разряду. При выпуске он получил звание хорунжего.
С 19 августа 1911 года Иван Красильников являлся младшим офицером 5-й сотни 1-го Сибирского казачьего полка. По воспоминаниям П. Н. Краснова, Красильников в этот период был очень высок, тощ и русобород. С годами он «наел мяса» и его рост стал подчёркивать уже не худобу, а силу. Это отразилось на эволюции прозвищ Красильников: от первоначального, ироничного, «Полтора Ивана» до позднего, уважительного, «Царь Берендей» и «Иван Великий».
В начале Первой мировой войны сотник Красильников привёл из Сибири походным порядком пополнение из молодых сибирских казаков. По легенде, чтобы успеть присоединиться к Отдельной Сибирской казачьей бригаде, собиравшейся на фронт, он провёл свою команду форсированным маршем более 3000 вёрст в период смены сезонов. Пополнение прибыло без потерь в людском и конском составе, за что Красильников получил в октябре 1914 года благодарность «за отличное выполнение задачи».
Красильников, как младший офицер 4-й сотни, был участником первой крупной конной атаки Сибирской казачьей бригады на Кавказе - под Ардаганом он был правой рукой есаула Вячеслава Волкова. Именно будущий атаман Красильников отвёз трофейное полковое знамя в Тифлис, где удостоился аудиенции кавказского наместника графа Иллариона Воронцова-Дашкова.
В начале 1916 года под Эрзерумом Красильников, уже в звании есаула и на должности командира 5-й сотни 1-го Сибирского казачьего полка, был тяжело ранен в руку и плечо. Кусок раздробленной кости хирургам удалось удалить, но левая рука Красильников стала неподвижной.
В июне 1918 года Иван Красильников становится командиром белоказачьего «партизанского» отряда, сформированного им же в апреле-мае в Омске. Он оставался руководителем этого отряда до января 1919 года. 17 июня 1918 года Красильников со своим отрядом, приписанным к Среднесибирскому корпусу Сибирской армии, отбывает на Мариинский фронт для подъёма против большевиков Енисейского казачества. Его отряд широко используется «как высокоподвижный и сильный ударный кулак».
26 июня 1918 года отряд Красильникова восточнее Нижнеудинска (вместе с другими белыми войсками) прорвался через трясину в окопы советских частей и обратил их в паническое бегство. 11 июля, в дни антибольшевистского восстания в Иркутске, Красильников в числе первых оказался в городе, где сумел овладеть вокзалом, зданием духовной семинарии (штабом анархистов) и тюрьмой. После этого Красильников со своим отрядом оттеснил главные пробольшевистские силы - венгерский отряд - за реку Ангару.
Летом отряд Красильникова активно сражался против «красных» на Нижнеудинском и Ленско-Витимском (Киренском) фронтах. За успехи в этих боях Иван Николаевич получил чин войскового старшины (13 июля 1918 года).
18 октября после начала всеобщей забастовки рабочих, парализовавшей жизнь Белой Сибири, Директория поручила Красильникову подавление стачки в Омске. Приказ штаба Сибирской армии предполагал «принятие самых решительных мер к ликвидации забастовки включительно до расстрела на месте агитаторов и лиц, активно мешающих возобновлению работ». Красильников организовал повсеместную облаву на рабочих, оцепив при этом рабочие поселки Атаманского хутора Омска. Собрав рабочих на площади, он огласил им своё обращение, требуя прекратить забастовку и угрожая расстрелом. Пять активистов-забастовщиков были расстреляны на глазах толпы - среди них был и первый председатель русско-полянского совета Р. С. Рассохин. 20 октября рабочие прекратили забастовку.
Первоначально образовавшийся как Партизанский отряд атамана Красильникова, 1 ноября 1918 года приказанием командира 1-го Средне-Сибирского армейского корпуса он был развернут в Отдельную Партизанскую бригаду имени есаула Красильникова (в составе стрелкового полка и конного дивизиона). 18 июля 1919 года приказанием начальника штаба Верховного Главнокомандующего, после включения батальона особого назначения, бригада переформирована в регулярную Отдельную Егерскую бригаду (в составе 1-го и 2-го Егерских полков, Иркутского кавалерийского дивизиона и Егерского артиллерийского дивизиона. 1
Что касается Иркутского кавалерийского дивизиона, описание особенностей обмундирования его чинов содержится в работе П.А. Новикова: «В Иркутске 20 сентября 1918 г. началось формирование 4-й Иркутской конной бригады…, (в которую) вошли Иркутский казачий… и Иркутский гусарский… полки. Последний унаследовал от 16-го гусарского Иркутского полка Императорской армии красную символику – малиновые погоны, околыш фуражки и т.д… Иркутский гусарский полк из-за малочисленности преобразовали в кавалерийский дивизион Партизанской бригады имени есаула Красильникова. Появился термин «красные гусары Красильникова». 2
Участники ряда специальных форумов 3 подвергают эту информацию сомнению, справедливо указывая, что 16-й Иркутский гусарский полк Русской императорской армии имел красное приборное сукно. Его полковая стоянка находилась в Риге (Лифляндская губерния); таким образом никаких полковых цейхгаузов в Сибири быть не могло. Высказывается версия, что преемственность между этими частями была чисто условной – по территориальному названию. Полковые отличия могли изготавливаться на месте из подручного материала (так сказать, новые традиции живо переплетались с прежними) – таким образом красное сукно заменилось малиновым. Косвенно эту версию подтверждает обнаруженный в Иркутске на чердаке одного из домов погон времен Гражданской войны 4: кустарно изготовленный из малинового сукна, с нанесенной химическим карандашом шифровкой «И.К.». О том, что скрывается за этими буквами, существуют разные мнения, однако большинство склонно видеть в них или «Иркутский Конный», или «Иркутский Красильникова».
Кроме того, имеется любопытное упоминание относительно формы Иркутского дивизиона, содержащееся в романе В.Я. Зазубрина «Два мира». 5 Хотя это – произведение художественной литературы, примечательна личность автора, которого можно рассматривать как очевидца. Зазубрин с лета 1919 служил в армии Верховного Правителя, в октябре перешел к красным, а в конце года перенёс сыпной тиф. В Канске, где он выздоравливал в доме своей будущей жены, он и написал этот роман. Практически в каждой сцене, где фигурируют иркутские гусары, подчеркивается их необычный головной убор в виде красной бескозырки, служивший в качестве особого отличия части и предмета гордости его чинов.
Обмундирование егерских полков, предположительно, показано на сохранившейся фотографии одного из ее рядовых чинов. 6 Подпись на оборотной стороне датирует ее 6 октября 1919 года и относит к с. Кольчугино Кузнецкого уезда Томской губернии. На складной шапке («пилотке») бойца можно различить двухцветную ленту темным цветом кверху. На погонах помещена двухрядная шифровка: в верхней части помещена витая литера «Е» с вплетенной в ее середину латинской цифрой, в нижней части помещены две литеры «П.П.».
Эта фотография служила предметом обсуждения на форуме «Гражданская война в Сибири», где и было высказано предположение о принадлежности бойца к Отдельной егерской бригаде. 7 Лента на пилотке рассматривается как бело-зеленая (указывающая на принадлежность к 1-й армии (в составе которой в октябре 1919 года и оказалась бригада), а еще раньше – к 1-му Средне-Сибирскому армейскому корпусу). На егерский статус части указывает характерная витая литера «Е», а вплетенная в ее середину латинская цифра « I I » может означать номер полка в бригаде (по типу погон Образцовой Егерской бригады. Литеры «П.П.» расшифровываются по разному, однако наиболее правдоподобными кажутся «Партизанский Полк» или «Партизанский Пехотный». Партизанский – в память об Отдельно Партизанской бригаде, из которой и была переформирована Отдельная Егерская. О наименовании «пехотный» применительно к егерским полкам бригады упоминает служивший в ней капитан А.В. Шемякин: « В это время отряд Красильникова был преобразован в регулярную часть, с наименованием его егерской бригадой, и в бригаду эту входили два пехотных полка, конный дивизион…, артиллерийский дивизион тогда без пушек…». 8
1 Дроков С.В. Адмирал Колчак и суд истории. М., 2009. С. 234; Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия (май-декабрь 1918 г.). Диссертация – Новосибирск, 2000 – с.117-118 (ссылка на материалы: http://kappel.ru/2011/05/01/%D0%B1%D1%80%D0%B8%D0%B3%D0%B0%D0%B4%D0%B0-%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0/
2 Новиков П.А. Гражданская война в Восточной Сибири. М., 2005. С. 108.
5 Разные издания. Последнее по времени: Зазубрин Владимир. Два мира. М., 2008.
6 Фото выставлялось на аукционе: http://forums-su.com/viewtopic.php?f=195&t=623160
8 Протокол № 3 опроса капитана Александра Васильевича Шемякина 12-го февраля 1920 г.// Дроков А.В. Адмирал Колчак и суд истории. М., 2009. С.234.
Погоны чинов егерских полков Отдельной Егерской бригады атамана И.Н. Красильникова: 1 – офицер 2-го Егерского партизанского полка, 2 – рядовой 1-го Егерского партизанского полка, 3 – рядовой 2-го Егерского партизанского полка, 4 – рядовой Егерского артиллерийского дивизиона.
Погоны чинов Иркутского кавалерийского дивизиона Отдельной Егерской бригады атамана И.Н. Красильникова: 1 – офицерский, 2 – нижних чинов. Здесь же: подлинный погон с шифровкой «И.К.», обнаруженный в Иркутске (из коллекции И.Бутакова) и современная реконструкция погона егерских частей армии Верховного Правителя.
Обмундирование чинов Отдельной Егерской бригады атамана И.Н. Красильникова: 1 – офицер егерского полка, 2 – рядовой егерского полка (реконструкция по фотографии), 3 – офицер Иркутского кавалерийского дивизиона, 4 – младший унтер-офицер Иркутского кавалерийского дивизиона (реконструкция по В.я. Зазубрину).
ко насчитывали 30 тысяч человек. Против Красильникова действовали дивизия партизан, батарея полевой артиллерии, дивизион конных разведчиков, саперный отряд подрывников. Красильников двинул свои силы на "столицу" Щетинкина - Тасеево, где находился также штаб 1-го партизанского (Тасеевского) фронта вдоль реки Усака по ее западному берегу с приданным ему Чехословацким гусарским полком. При движении и штурме Тасеево понес большие потери: партизаны создали целую систему укреплений там, вырыв вокруг села окопы, сделав около них завалы из деревьев, забросав подступы к ним перевернутыми вверх зубьями боронами. Атаки красильниковцев несколько раз красными отбивались, но Красильников выбил Щетинкина оттуда, также нанеся ему большие потери. Благодаря действиям Красильникова, группировка партизан была рассечена на 2 части – северную и южную, первая из которых была им уничтожена почти полностью мощными ударами с востока. Совершил Великий Сибирский Ледовый поход. Умер от тифа в Иркутске. Красильниковская бригада прорвалась с войсками Войцеховского в Забайкалье, где продолжила борьбу против красных.